За птицей кецаль

МЕХИКО: СЕГОДНЯШНИЙ

Такой наряд может себе позволить только представительница обеспеченных слоев общества.

В этом Вавилоне лиц и костюмов у подножия башни снуют мальчишки — чистильщики обуви с деревянными ящичками, продавцы газет и жевательной резинки «чикле». Вот плачущая индейская девчушка, в грязном платьице и в незашнурованных больших ботинках, видимо доставшихся ей от старшего брата, тянет за подол мать внутрь здания, увлеченная потоком входящих в него людей.

Слышен разговор двух продавцов газет:

— Еле влез в автобус сегодня.

—  А я уже неделю хожу пешком.

—  Как, ведь ты живешь в Койоакане, это километров девять!

—  Но у меня теперь есть сандалии.

Продавец газет из Койоакана живет в одном из нищенских поселков, затерявшихся в зоне между авенидами Инсурхентес-Сур и Тлалпан, хотя сами эти авениды считаются аристократическими. Если поехать в южную часть города, то можно познакомиться с «мексиканским Монмартром». На одном из тенистых бульваров художники рисуют пейзажи и тут же их продают. А в пяти минутах езды оттуда, около проспекта Тлалпан, располагаются «тугуриос» — сколоченные из ящиков и кусков жести лачуги городской бедноты,   где   ютятся   рабочие   или   такие   «бизнесмены»,   как

продавцы газет. Поселки бедноты растут и множатся без всяких разрешений муниципалитета. Вечером клочок земли на окраине или на заброшенном участке в центре города еще не был занят, а утром на нем уже стоит лачуга, на следующее утро вокруг нее появится еще несколько. Никто не в силах приостановить этот рост. Немногим лучше положение жителей так называемых пролетарских колоний, существующих полулегально. В городе примерно 900 таких «колоний» и несколько тысяч населенных приезжими индейцами «общин», не имеющих нормального коммунального обслуживания. Еще совсем недавно на южных окраинах города целые семьи проживали в пещерах, оставшихся после выработки песчаника. Пытаясь как-то разрешить жилищную проблему, в начале 80-х годов муниципалитет вынужден был начать реализацию плана кооперативного строительства жилищ, пока для лиц со средним достатком.

Но вот лифт Латиноамериканской башни взметнул нас ввысь. Еще несколько ступенек — и мы на круговой смотровой площадке. Однако надо перевести дух. И две ступеньки в Мехико даются нелегко. Как-никак 2240 метров над уровнем моря! Сказываются иное атмосферное давление и недостаток кислорода. Для акклиматизации нужно не менее двух недель.

Каким же сверху представляется Мехико, этот огромный человеческий муравейник диаметром около 40 километров, лежащий в огромной чаше, почти по всей окружности окаймленной горами? На юге это кольцо украшено жемчужными снегами двух вулканов — Попокатепетля —«горы, которая курится» (5452 метров) и Истаксиуатля — «белой женщины» (5146 метров).